О людях

Беляевы, братья Александр (1803 - 87) и Петр (около 1805 - 64) Петровичи - декабристы. Окончив морской кадетский корпус, они служили в гвардейском экипаже. Не примыкая к тайному обществу, они стали, по словам Александра Беляева, “энтузиастами свободы” и 14 декабря приняли участие в мятеже, выведя с несколькими товарищами гвардейский экипаж на площадь. Хотя они и присягнули императору Николаю в тот же вечер, однако их арестовали и заключили в Петропавловскую крепость. Приговором верховного уголовного суда в окончательной форме Беляевы были признаны виновными в том, что “знали об умысле на цареубийство и лично действовали в мятеже, с возбуждением нижних чинов”, отнесены к IV разряду и осуждены на 12 лет каторги. Отбывая ее, они перевели все знаменитое сочинение Гиббона. В 1833 г. были переведены на поселение. В Минусинске вели сельское хозяйство на широких началах и заведовали начальной школой. В 1840 г. Беляевы были определены на Кавказ рядовыми. По получении офицерского чина, вышли в 1846 г. в отставку и занялись, сначала оба, пароходным делом; позднее Александр Беляев прекрасно управлял имениями Нарышкиных. Более выдающимся человеком был, по-видимому, Александр Беляев. Он оставил обширные записки. Не давая почти никакого материала для эпохи до 1825 г. и не представляя особого интереса, как источник для восстановления общей истории эпохи, они содержат много любопытных психологических и бытовых черт и характерных деталей; ими заинтересовался и настоял на их напечатании Л.Н. Толстой . В этих записках Александр Беляев вырисовывается человеком очень набожным, мечтательным, восторженным, гуманным, врагом крепостного права и сторонником гражданской свободы и прогресса, но непременно на основах религии и религиозной нравственности и без насильственных потрясений. Идеология просветительной философии в области религиозного сознания затронула Беляева очень поверхностно. Сентиментальное направление литературы XVIII и начала XIX в. нашло в Беляеве одного из своих поздних представителей. Стиль Беляева местами слащав, настроение “чувствительное”; мечтательный восторг, умиление, вздохи, слезы, невольно навертывающиеся на глаза, - все это мы находим в изобилии на страницах “Воспоминаний”. Беляев скоро глубоко раскаялся в своем участии в движении 14 декабря, хотя сознавал все-таки с гордостью, что рисковал жизнью и пострадал за благо отечества. Неунывающий оптимист, он всегда отзывался о людях благожелательно. О годах ссылки он сохранил самое светлое воспоминание. В конце записок Беляев излагает свой любопытный проект учреждения по всей России особых “попечителей” над народом, избираемых им самим. Записки Александра Беляева, доведенные до 1860-х годов, под заглавием “Воспоминания о пережитом и перечувствованном с 1813 г.”, напечатаны в “Русской Старине” за 1880 - 81 и 1884 - 86 годы; ч. I вышла отдельно (СПб., 1882) и вызвала ряд противоречивых критических отзывов. Список их, а также некролог Александра Беляева, см. в “Материалах для критико-биографического словаря” С.А. Венгерова . А. Елачич.

Белавины - старинный русский дворянский род, ведущий начало от Михаила Тугариновича Белавина, верстанного поместьем в самом начале XVII в. Род записан в VI часть родословной книги Нижегородской губернии. Из этого рода известен генерал-лейтенант Иван Саввинович Белавин, правитель нижегородского наместничества в конце XVIII в. Вероятно, из того же рода происходил и генерал-майор (в 1787 г.) Петр Борисович Белавин, потомство которого записано во II часть родословной книги Московской губернии. В. Р-в.

Боткин, Василий Петрович, - известный писатель (1810 - 1869), брат знаменитого клинициста. Систематически учился только в московском пансионе Кряжева, с обычной скудной программой пансионов того времени; оттуда был взят отцом и посажен приказчиком в амбар. Одаренный и любознательный от природы, он стал употреблять для занятий свободное от работы время, с увлечением отдаваясь литературе. Из пансиона он вынес знание новейших языков, что способствовало его раннему знакомству с Шиллером, Шекспиром и всеми новинками немецкой, французской и английской литературы. По позднейшему его признанию, он в это время находился под влиянием сен-симонизма. В 1835 г. Боткин посетил Францию и Италию, где, по его словам, “впервые почувствовал искусство”. Введенный Белинским в кружок Станкевича , Боткин сделался одним из постоянных его членов, отражая на себе все его увлечения, интересы и переживания. Будучи, по определению одного из своих друзей “подсолнечником, поворачивающим свою голову ко всякому светилу”, Боткин близко сошелся с Герценом , Грановским и Белинским, оказав на последнего, как видно из его писем к Боткину, громадное влияние. Образованный, начитанный и чуткий Боткин знакомил Белинского с западноевропейской философией и искусством и дружеским участием согревал его талант. Боткин принимал активное участие в “Отечественных Записках”, где поместил ряд статей об искусстве и произведениях иностранной литературы, а позднее - в “Современнике”, в котором печатал свои “Письма об Испании”. Эти письма привлекли всеобщее внимание и вышли в 1857 г. отдельным изданием. В своих первых статьях Боткин был ярым поклонником Гегеля, но в дальнейшем от влияния его отчасти освободился, признав, что “Гегель - человек гениальный, но его надобно читать с критическим взглядом, а мы, да и все его последователи, изучали его как нового мессию, и кланялись ему, как буряты своим фетишам”. Боткин приходит к заключению, что “понятия, идеи совершенно обусловливаются общественностью, в которую поставлен человек, а идеи, развиваемые одними книгами, не повторяемые беспрестанно процессом общественным, быстро улетучиваются в отвлеченности, да, кроме того, принимают еще колорит и комбинации той общественности, куда попадают эти идеи…” “Но я вру, - продолжает Боткин, - Тогда как в Англии и Франции литература есть зеркало нравов, у нас она - наставница. Вот почему вся сила ее заключается в идеологии. Двигают массами не идеи, а интересы, но просвещают их идеи”. Типичный представитель 1840-х годов, Боткин отдал дань и разъедающей рефлексии, которая составляла болезнь того века и сыграла видную роль в жизни Станкевича и других людей 1840-х годов. Эта рефлексия ярко сказалась в неудачной женитьбе Боткина на француженке с Кузнецкого моста. Этот эпизод художественно описан Герценом в очерке “Базиль и Арманс” (”Былое и Думы”, т. II). Герцен так характеризует Боткина: “Резонер в музыке и философ в живописи, он был одним из самых полных представителей ультра-гегельянцев. Он всю жизнь носился в эстетическом небе, философских и критических подробностях. На жизнь он смотрел так, как Ретшер на Шекспира, возводя все в жизни к философскому значению, делая скучным все живое, пережеванным все свежее, словом не оставляя в своей непосредственности ни одного движения души”. Со смертью Белинского Боткин как-то стушевался, и литературная деятельность его поблекла. “Приставьте, - объясняет это явление профессор С.А. Венгеров, - к скромному источнику света большой блестящий рефлектор, и оба вместе они будут бросать яркий свет на далекое расстояние. Умер Белинский, и Боткин исчезает из истории русской литературы”. В 1860-х годах Боткин только брюзжит, высказывает недовольство недостаточной строгостью цензоров. Умер Боткин в 1869 г., завещав 70 тысяч руб. на научные и художественные учреждения. Собрание сочинений его вышло в трех томах в 1890 - 1893 годах. Незадолго до смерти Боткин предпринял собрание материалов для обширной истории искусств, но выполнить этой работы не успел. - Литературу о Боткине см. в “Источниках Словаря русских писателей” С.А. Венгерова . О. Ларин.

Брояковский, Серапион Серапионович - духовный писатель (родился в 1861 г.). Образование получил в киевской духовной семинарии. Сотрудничал в “Киевлянине”, “Русском Паломнике”, “Церковном Вестнике”, “Миссионерском Обозрении”, “Страннике”, “Воскресном Чтении” и др. С 1909 г. Брояковский издает ежемесячный журнал “Духовная Беседа”. Отдельно изданные Брояковским труды: “Сборник кратких поучений на воскресные и праздничные дни” (4-е изд., Киев, 1912), “Церковно-приходская летопись” (изд. 2-е, Киев, 1912), “Очерки и рассказы” (3-е изд.), “Спутник пастыря” (3-е изд., Киев, 1912), “За веру Христову” (Киев, 1905), “Поучения и речи на воскресные, праздничные, поминальные дни и разные случаи” (Киев, 1907), “Поучения и речи на всевозможные случаи” (2-е изд., 1912) и другие.

Бобринский Алексей Александрович - см. в статье Бобринские (графы) .

Бемарь или Бемер (Иван) - горнолужицкий писатель, родившийся в 1671, умерший в 1742 г. Он в первой половине прошлого века писал и издавал многочисленные молитвенники и сборники духовных стихов для народа. Кроме того, он был одним из переводчиков Библии, которая на верхнелужицком наречии в первый раз была тогда напечатана и до сих пор употребляется народом. Бемарь был евангелическим пастором и имел свой приход.

Бычков, Федор Афанасьевич - писатель (1861 - 1909); брат Ивана Афанасьевича Бычкова , слушал лекции в Санкт-Петербургском университете. В 1886 - 1890 годах был редактором неофициальной части “Ярославских Губернских Ведомостей”. В 1891 - 94 годах был земским начальником в Рыбинском уезде. Последние годы жизни служил в департаменте земледелия. Его труды: “Разр. записки о венчании на царство царя Феодора Алексеевича” (М., 1883); “Опыт библиографического указателя печатным материалам для генеалогии русского дворянства” (СПб., 1885); “Путеводитель по ростовскому музею церковных древностей” (Ярославль, 1886), “Виктор Григорьевич Тепляков” (СПб., 1887), “Акты, относящиеся к истории Ярославской губернии” (выпуск I, Ярославль, 1889); “В память 300-летия со дня мученической кончины святого царевича Димитрия Угличского” (ib., 1891). Много заметок его помещено в “Ярославских Губернских Ведомостях” за время его редакторства; сотрудничал и в “Историческом Вестнике”.

Бакмейстер, Иван Григорьевич (Johann Vollraht Bacmeister), библиограф. С 1756 года состоял библиотекарем С.-Петербургской Академии Наук; умер около 1794 года. Ему принадлежит: “Essai sur la bibliotheque et le cabinet de curiosites et d’histoire naturelle de l’Academie des sciences de St.-Pet.” (СПб., 1766: русский перевод В. Костычева, СПб., 1799), в котором собраны все известные тогда данные о древнерусской литературе, и который служит основой наших сведений об академической библиотеке. В 1778 - 80 годах Б. напечатал в “St.-Petersburger Journal” ряд статей, преимущественно исторического содержания. Он издал еще “Nachricht von der metallenen Bildsaule Peters des Grossen” (СПб., 1783; русский перевод Н. Карандашева, СПб., 1786) и перевел на немецкий язык сочинение Козодавлева: “Житие святейшего патриарха Никона” (СПб., 1784), под заглавием: “Beitrage zur Lebensgeschichte des Patriarchen Nikon” (Рига, 1788).

Боян или баян - певец, имя которого несколько раз упоминается в “Слове о полку Игореве”. Самое слово “боян” или “баян” (две эти формы исстари употребляются безразлично; одно и то же лицо называется то Боян, то Баян) - хорошо известно у всех славян: у русских, болгар, сербов, поляков, чехов. Происходит от старославянского “ба[jon]ти”, означавшего, с одной стороны: “ворожить”, “заговаривать”, с другой - “баснословить”. Отсюда старославянские слова: “баальник”, “баальница”, “волхв”, “ворожея”; “баание”, “ба[jon]ние” - ворожба, “басня”; “ба[jon]ник”, “ба[jon]н” - баятель, “incantator”. Отсюда и позднейшие русские формы: “баян”, “боян”, “балян” - краснобай, байщик, знающий сказки, басни; белорусская “баюн” - охотник болтать, сказочник. Вместе с значением нарицательным у всех славян слово “баян”, “боян” встречается и как имя собственное, как название реки, местности или лица. Так, например, у болгарского царя Симеона один из сыновей назывался Боян; в Болгарии есть местность Бояново. В Новгороде издавна была известна улица Бояня; в Калужской губернии до сих пор существует деревня Бояновка. Автор “Задонщины”, грамотей начала XV века, вспоминает “вещего Бояна в городе в Киеве, гораздо гудца”, который “пояше славу русским князем”… На основании фактических упоминаний о Бояне в “Слове о полку Игореве” имя это первыми издателями этого памятника было внесено и в русскую науку как имя исторического лица, “славнейшего в древности стихотворца русского”. Одновременно с этим в “Пантеон российских авторов” оно вносится Карамзиным . “Мы не знаем, - замечает он, - когда жил Боян, и что было содержанием его сладких гимнов”. Из некоторых мест “Слова” Карамзин заключает, что Боян жил при князе полоцком Всеславе I (”Пантеон российских авторов”, 1801). Позднее в “Истории Государства Российского” излагая “Слово о полку Игореве”, его источниками, образцами для автора Карамзин считает “богатырские сказки”, песни бояновы и других многих стихотворцев, которые исчезли в пространстве семи-восьми веков”. Митрополит Евгений энергично восстает против всяких сомнений в исторической подлинности Бояна и вносит имя его как древнерусского певца в свой “Словарь светских русских писателей” (1845). Сомнение в существовании Бояна как исторического лица было выражено Пушкиным . В “Руслане и Людмиле” он употребил слово “баян” в смысле нарицательном, вообще “певца”

Барятинские, княжеский род, происходящий от князя Александра Андреевича Мезецкого (XVI-е колено от Рюрика ), владевшего волостью “Барятин” в Мещовском уезде нынешней Калужской губернии, отчего и получилась фамилия Б. Правнук его, Юрий Федорович, сын боярский по Калуге 1550 года, участвовал в целом ряде походов воеводою, пленен литовцами и выкуплен царем Иоанном IV Васильевичем . Племянник его, Петр Иванович, известный воевода, наместник Пронский: имел 5 сыновей, из которых старший, Федор, известен как строитель “острогов” (крепостей) в Сургуте и в Березове (1595), начальник экспедиции в Лапландию для размежевания рубежа с владениями датского короля (1601), посол в Крым (1603), сторонник второго самозванца, поставившего его воеводой в Ярославле (1608) и Новгород-Северске (1610), и, по возвращении в 1616 году в Москву, посол в Швецию, для заключения Столбовского договора. Четвертый сын, Михаил Петрович, новгород-северский и торопецкий воевода, был послом в Персии и там скончался в 1618 году, и пятый, Никита Петрович, воевода коломенский, воронежский, верхотурский и вятский, защитник Пскова “от немецких людей” (1616) и Смоленска от поляков (1617), за что был награжден золотым “в два золотых угорских”. Князь Данило Афанасьевич Б. “за походы и великие службы” был первым из Б. пожалован в бояре (1688) и основал вместе с братом Алексеем в Брянске Поликарпов монастырь. Князь Юрий Никитич Б. (умер в 1685 году), боярин и воевода, участник целого ряда походов, особенно отличился при усмирении бунта Стеньки Разина . Князь Иван Петрович Б. (1615 - 1701), боярин и воевода, полномочный посол в Стокгольме для заключения Кардисского договора о мире (1661); в 1697 году, потеряв всех своих детей, постригся в Даниловском монастыре, под именем Ефрема, и здесь умер в 1701 году. Сын окольничего Федора Юрьевича, Иван Федорович, участвовал во многих походах при Петре Великом , был полковником 2-го гренадерского полка, носившего его имя, разбил шведов у Стокгольма, отличился в Персидском походе (1722); в царствование Анны Иоанновны , как противник партии верховников, был сенатором (1730), московским генерал-губернатором (1735) и правителем Малороссии до конца жизни (1738). Внук предыдущего - генерал-поручик Иван Сергеевич, ординарец при Елизавете Петровне и Петре III , участник Семилетней войны и полномочный министр при французском дворе. Его сын, тайный советник Иван Иванович, был чрезвычайным посланником и полномочным министром в Мюнхене (1808 - 1812), а по возвращении в Россию сделался известным агрономом. Умер в 1825 году. Старший сын его - известный генерал-фельдмаршал и наместник Кавказа - князь Александр Иванович Б. (см. о нем). Род князей Б. записан в V часть родословной книги Курской губернии. В. Р-в.