О людях

Шмидт (Иоганн-Адам-Эрдман Schmidt) - составитель лексиконов, был русским консулом в Лейпциге и лектором русского и польского языков в тамошнем университете. Он издал: “Ручной словарь русско-немецкий и немецко-русский”; “Slownik rusko-polsko-niemiecki” (1836); “Nowy kieszonkowy polsko-rusyjsko i rusyjsko-polski slownik” (Лейпциг, 1845); “Nowy slownik kieszonkowy franzuzki i polsko-franzuzki” (там же, 1847).

Швитков (Михаил Иванович) - писатель. Напечатал: “Слово похвальное царю Иоанну Васильевичу” (Санкт-Петербург, 1814); “Слово похвальное светлейшему князю смоленскому, Михаилу Илларионовичу Голенищеву-Кутузову” (Санкт-Петербург, 1814).

Шавров (Михаил Владимирович, 1828 - 1884) - духовный писатель; учился в Московской духовной академии; состоял профессором словесности в санкт-петербургской духовной семинарии, затем чиновником особых поручений при обер-прокуроре Святейшего Синода. Главные его труды: “О третьей книге Эздры” (опыт исследования о книгах апокрифических, Санкт-Петербург, 1861, магистерская диссертация); “Преосвященный Григорий, митрополит новгородский и санкт-петербургский” (Санкт-Петербург, 1860); “Школа фрагментистов и ее попытки опровергнуть целость и единство Книги Бытия” (”Духовная Беседа”, 1862, ¦ 17).

Шишков (Александр Ардалионович, 1799 - 1832) - поэт и переводчик, один из незаслуженно забытых деятелей русского романтизма. Биография его во многом неясна: она основывается не на фактах, а на слухах и рассказах о Шишкове. Первоначальное воспитание Шишков получил в доме своего дяди А.С. Шишкова (см.). Дядя не вмешивался в воспитание племянника, доверив его всецело попечениям своей жены. Шишков в годы отрочества обращал всеобщее внимание своей даровитостью, тетя души в нем не чаяла и современники высказывались, что исключительно женское воспитание испортило характер Шишкова. Шишков получил, по-видимому, тщательное образование, изучил новые языки и пристрастился к литературе, но в своих литературных вкусах он ушел из-под влияния дяди и его единственной данью классицизму было переложение псалма, сделанное им на 12 году жизни (”Преложение двенадесятого псалма 12-летним отроком Александром Шишковым в 1811 г.”, СПб., 1811). Необходимо отметить сближение Шишкова с юным Пушкиным , еще учеником лицея. Сохранилось послание Пушкина к Шишкову от 1816 г.: Пушкин оказывается соперником в стихах с Шишковым; по намекам стихотворения видно, что Шишков писал уже в это время стихи яркого эротического характера. Жизнь Шишкова - своего рода ряд превратностей, причины которых неясны. В ранней молодости Шишков поступил в военную службу, в гвардию; казалось, перед ним открывалась блестящая карьера, но в 1818 г. он был сослан на Кавказ, в Грузию. На Кавказе Шишков вел бесшабашную, разгульную жизнь и на одном месте не мог ужиться: в 1824 - 26 годах мы находим Шишкова адъютантом при А.Я. Рудзевиче , позднее в Тверской губернии. Современники отмечают несимпатичные стороны характера Шишкова и готовы обвинить его во всевозможной распущенности, чуть ли не в шулерстве. Трудно судить, соответствовали ли действительности нападки на Шишкова: быть может, установившемуся образу жизни противоречил весь склад романтического характера Шишкова с его резкими выходками. В своих стихах Шишков не раз называет нападки на него клеветой. Во всяком случае, по своим убеждениям он примыкал к передовым людям своего времени. Он находился в каких-то отношениях к Южному обществу декабристов: Шервуд в своей исповеди пишет, что он надеялся много разузнать от Шишкова, но тот ни о чем не проговорился. В официальной переписке о Шишкове не раз упоминается, как о подозрительном человеке. Шишков избег прямых преследований, но до самой смерти своей в глазах властей был человеком неблагонадежным. Жизнь свою Шишков кончил трагически: в 1832 г. в Твери он был убит каким-то Черновым, получившем от Шишкова пощечину за намеки по адресу его жены. Если бы не отношения Шишкова к Пушкину, то имя Шишкова принадлежало к совсем забытым именам нашей литературы. Шишков оказал несомненное влияние на развитие нашей литературы своими прекрасными для того времени переводами: он знакомил русского читателя и писателя с драматическими произведениями Шиллера (”Пикколомини”, “Смерть Валленштейна”, “Мария Стюарт”), Вернера (”Аттила”, “24 февраля”), Раупаха (”Князья Хованские”), Кернера (”Тони”), с фантастическими повестями Тика (его перевод “Чар любви” отразился на позднейшей редакции повести Гоголя “Ночь накануне Ивана Купала”). Оригинальные произведения Шишкова - все в романтическом роде, - не блещут оригинальностью. В них необходимо отметить резкий протест против крепостного права. В отрывке “К Емилию” Шишков пишет: “Как часто им (помещикам) твержу: помещик справедливый для зайца сельские не разоряет нивы, у вверенных ему не отнимает сна и податьми своих не тяготит владений, чтобы проводить беспечной лени за чашей пенистой шампанского вина… Он святотатственной не осквернит рукою невесту скромную, идущую к налою; не развратит рабы подвластного раба тем больше, что ее в руках его судьба”. Любопытно, что рядом с протестом против крепостного права в Шишкове уживается самый узкий национализм. Если обратить внимание на прикосновенность Шишкова к декабристам, то является даже сомнение, насколько искренни были следующие тирады: “Только там цветет свобода, где свято власть умеют чтить, где не лжемудрствует крамола и где, владык боготворя, народ на страже у престола за веру, верность и царя”. (Чувствование русского. “На взятие Варшавы”). Из прозаических сочинений Шишкова обращает внимание по реалистической манере описания неоконченный роман из грузинской жизни. В истории русского романтизма Шишкова нужно отвести не последнее место. Из произведений Шишкова появились следующие отдельные издания: “Восточная лютня” (М., 1824); “Опыты” (М., 1828); “Избранный немецкий театр” (М., 1831, 4 тома); “Двадцать четвертое февраля”, сочинения З. Вернера (М., 1832); “Наполеон Бонапарте”, сочинения А. Дюма (М., 1832). После смерти Шишкова при посредничестве Пушкина были изданы русской академией “Сочинения и переводы капитана Шишкова” (СПб., 4 тома, 1834 - 1835). О Шишкове см. статью Д. Рябинина (в “Историческом Вестнике”, 1889, октябрь), здесь указана литература, к ней прибавить “Сочинения” Пушкина (том I, издания Академии Наук); “Воспоминания Тучковой-Огаревой” (М., 1903); И.А. Шляпкин “Из неизданных бумаг Пушкина” (СПб., 1903, по указателю); “Исповедь Шервуда-Верного” (”Исторический Вестник”, 1896, январь); “Русский Архив” (1902, в письмах Булгакова к брату за 1832 г.). П. Щ.

Шейбани - последний по времени из среднеазиатских завоевателей, положивший начало господству узбеков в Мавераннехре. Родился в 1451 г. Настоящее имя его было Шах-Бахт Мухаммед; Ш. - поэтическое прозвище, принятое им по имени его предка Шейбана, младшего сына Джучи, сына Чингизхана . Под этим прозвищем он чаще всего упоминается как современниками, так и потомками; основанная им династия известна в истории под названием Шейбанидов, хотя ни один из ее представителей не был прямым потомком Ш. Еще в детстве (1460) Ш. лишился своего отца Шах-Будага и был воспитан своим дедом Абулхайром (см. Киргиз-Кайсаки, XV, 95, и Узбеки, XXXIV, 608). После смерти Абулхайра (1468 или 1469) начались междоусобия среди потомков Шейбана; Ш. и его брат Махмуд бежали в Астрахань. В течение следующих двадцати лет Ш. вел жизнь искателя приключений, появляясь с набранным им отрядом приверженцев то в киргизских степях, то на полуострове Мангышлаке, то в Хорезме и прикаспийских областях. В 1487 г. он присоединился к самаркандскому султану Ахмеду (XXXIII, 195) и принял участие в его походе против монгольского хана Махмуда, владевшего Ташкентом, но скоро перешел на сторону Махмуда; сторонники Ш. объясняли его измену тем, что он только предупредил коварные планы приближенных Ахмеда. С помощью Махмуда Ш. в 1488 г. завоевал Отрар, Ясы (Туркестан), Сабран, Сыгнак и др. города (см. Туркестан, XXXIV, 203 - 204) между средним течением Сырдарьи и горами Каратау. Махмуд оказал поддержку Ш. и тогда, когда тот решил воспользоваться смутами в Мавераннехре, чтобы овладеть этой страной. В 1498 г. Ш. взял крепость Шираз (к северу от Самарканда), в 1500 г. - Бухару и Самарканд. В 1501 г. Бабур посредством нечаянного нападения овладел Самаркандом, но в том же году снова должен был сдать город Ш. Только тогда Махмуд-хан понял, что возвышение Ш. не соответствует интересам монголов, вызвал из Восточного Туркестана своего брата Ахмеда и готовился собрать все свои силы для уничтожения Ш. Все его планы были расстроены быстрым движением Ш. С 30 000 войска он прошел мимо принадлежавшего монголам Уратюбе в Фергану, при Ахсикете неожиданно напал на обоих братьев, с которыми было только 15 000 человек и обоих взял в плен (1503). Ш. довершил удар, нанесенный гордости ханов, великодушием, с которым возвратил свободу им обоим, с тем чтобы они оставались в своих восточных владениях; Уратюбе и Ташкент перешли во власть Ш. В 1504 г. было докончено покорение Ферганы и южной части Мавераннехра, после чего Ш. разделил свое государство, простиравшееся на Амударьи до гор Каратау на севере и до границ Семиречья на востоке), на уделы. Удельные князья носили титул султанов; титул хана принадлежал только главе рода, хотя иногда его принимали и наиболее могущественные, фактически независимые удельные князья. В 1505 - 1507 годах были завоеваны остальные земли, еще находившиеся в руках Тимуридов: Хорез, Балх и Хорасан. Зимой поход Ш. на киргизские степи, в начале 1510 г., против могущественного казацкого хана Касима (см. Киргиз-Кайсаки, XV, 96), был неудачен; Ш. вернулся в Хорасан с большим уроном, хотя в надписи, выбитой им на одной скале в северной части Хорасана и существующей до сих пор, поход назван победоносным. Столь же неудачны были действия против хозарейцев в горах Афганистана, летом того же года. Около того же времени Ш. отнял уделы у некоторых из своих родственников, чем возбудил их неудовольствие, оказавшееся для него роковым. Шах Исмаил, основатель новоперсидского государства (см. Персия, XXIII, 394), начал войну с Ш. и вступил в Хорасан. Ш. ожидал его с войском в Мерве; султаны медлили прийти к нему на помощь; сам Ш., ввиду обострившихся отношений, не желал разделять с ними славу победы и добычу и с недостаточными силами вступил в битву с персами, окончившуюся полным поражением узбеков (29 ноября 1510). Сам Ш. пал в битве; персы отрубили трупу голову; из черепа шах Исмаил сделал для себя чашу. Рассказ историков подтвердился при вскрытии гробницы Ш. в Самарканде, произведенном в начале 80-х годов XIX века; скелет Ш. оказался без головы (ср. Н. Веселовский “Подробности смерти узбекского хана Мухаммеда Ш.”, Москва, 1897, из III тома VIII Археологического съезда в Москве). Личность Ш., как и других среднеазиатских исторических деятелей, еще не была предметом подробного исследования на основании первоисточников, число которых в данном случае вполне достаточно; мы имеем подробные известия о Ш. как из среды его сторонников, так и из среды его противников - Тимуридов, монголов и персов; кроме того, до нас дошли религиозно-мистические стихотворения самого Ш. Стихи Ш. не пользовались уважением беспристрастных современников, отдававших полную справедливость его военным талантам. Мистическое настроение, по-видимому, занимало значительное место в характере Ш., даже своими военными подвигами он, посредством аллегорического толкования, пользовался для описания борьбы человека со своими страстями. Склонность к мистицизму не помешала Ш. подвергнуть гонению руководителей ордена накшибендиев, пользовавшихся большим уважением среди населения Мавераннехра, но связавших свою судьбу с судьбой Тимуридов; глава ордена, Мухаммед-Яхъя, поплатился жизнью. Дипломатические и военные таланты Ш. не подлежат сомнению, но он не сумел упрочить результаты своей деятельности. Дожив почти до 60 лет, Ш. не принял никаких мер для обеспечения престолонаследия. Зависть и подозрительность Ш. направлялись против наиболее даровитых и влиятельных представителей рода, которые существенно способствовали его победам и после его смерти одни только оказались в состоянии спасти государство. Предметом такой зависти был прежде всего брат Ш., Махмуд, умерший в 1504 г.; Ш. открыто радовался его смерти и говорил, что при будущих победах Ш. уже нельзя будет, как делалось прежде, приписывать заслугу этих побед Махмуду. В последний год своей жизни Ш. оскорбил даровитого сына Махмуда, Убейдуллу, и своего дядю Кучкунчи, опасаясь, по-видимому, влияния последнего, как старшего в роде. После смерти Ш. все его завоевания тотчас перешли в руки Исмаила и Бабура; только благодаря дарованиям Убейдуллы владычество узбеков могло быть восстановлено уже в 1512 г. Убейдулла сумел привлечь на свою сторону симпатии населения, и ему всецело следует приписать упрочение господства узбеков в Мавераннехре. В. Бартольд.

Шувалов (Иван Иванович, 1727 - 1797) - русский государственный деятель. Уроженец города Москвы, с ранних лет хорошо знавший иностранные языки, Шувалов уже с 1749 г. начинает играть роль при дворе императрицы Елизаветы Петровны , которая в конце своего царствования сделала его генерал-адъютантом и членом конференции (тогдашнего государственного совета). Он нередко объявлял Сенату и высшим чиновникам именные повеления; к нему обращались в затруднительных случаях, когда нужно было особенное распоряжение императрицы; через него подавались просьбы и доклады на Высочайшее имя. Шувалов действовал всегда “бескорыстно, мягко и со всеми ровно и добродушно”, благодаря чему у него почти вовсе не было врагов. Он отказался от предложенных ему императрицей графского титула и обширных поместий; не принял также и предложения о выбитии в честь его медали. Главная заслуга Шувалова заключается в покровительстве, оказанном им образованию. Самым видным делом его было учреждение, по плану, составленному им вместе с Ломоносовым , первого русского университета, в Москве, для всех сословий, с двумя гимназиями при нем (1755). Как первый “куратор” Московского университета, Шувалов входил во все подробности его строя и положения; особенно трудился над улучшением преподавания как в университете, так и в гимназиях, для чего приглашал иностранных ученых, отправлял молодых русских людей для усовершенствования за границу, по возвращении откуда последние занимали профессорские кафедры в университете (таковы были Зыбелин , Вениаминов , Третьяков, Десницкий и др.), и “ради успешного распространения знаний” устроил “университетскую типографию”, в которой печатались заведенные им же “Московские Ведомости”. По его же инициативе возникли в 1757 г. академия художеств и в 1758 г. казанская гимназия. Академия возникла из учеников, которые, по распоряжению Шувалова, готовились для этой цели в московской гимназии, и находилась под его непосредственным ведением до 1763 г. Впоследствии из-за границы он выслал для академии снятые, по его распоряжению, формы лучших статуй в Риме, Флоренции и Неаполе. Особенным покровительством Шувалова с самого начала пользовался Ломоносов, воспевший его в нескольких своих одах и “рассуждениях”. При непосредственном участии и наблюдении Шувалова появились в свет составленные Вольтером “Histoire de l’empire de Russie sous Pierre le Grand”. С воцарением Екатерины II положение при дворе Шувалова пошатнулось, и он в 1763 г. уехал за границу, где пробыл 14 лет. За границей он был всюду принимаем “с великими почестями и предупредительностью”, всячески старался помогать русским художникам и ученым и исполнил личное поручение императрицы Екатерины, ходатайством перед папой о замене папского нунция в Варшаве Дурини лично известным Шувалову и им же указанным папе Грампи. Возвращение в 1777 г. Шувалова на родину было приветствовано в печати целым рядом хвалебных стихотворений, среди которых особенно замечательно “послание” Державина . Императрица назначила его обер-камергером и сделала одним из любимых своих собеседников. У него постоянно собирались княгиня Дашкова , Завадовский , Храповицкий , Козодавлев , Янкевич, Дмитриев , Шишков , Оленин , Державин и др. С княгиней Дашковой он разделял труды по изданию “Собеседника любителей российского слова”: один из первых восхищался стихами Державина и содействовал его известности. Замеченный им на акте Московского университета Е.И. Костров трудился над переводом Илиады, живя в доме Шувалова. Ему много обязаны Фонвизин , Богданович , Херасков . В 1784 г. он выдвинул известного крестьянина-самоучку Свешникова. Сам Шувалов писал немного: ему принадлежат лишь несколько переводов и стихотворений или без подписи, или под чужим именем. Ср. Н. Бартенев “Биография И.И. Шувалова” (М., 1857). В. Р-в.

Шушерины - русский дворянский род, восходящий к половине XVII века и записанный в VI часть родословной книги Псковской губернии.

Шипов (Иван Павлович) - государственный деятель. Родился в 1865 году. Образование получил в Александровском лицее. Занимал должности вице-директора особенной канцелярии по кредитной части, директора общей канцелярии министра финансов, директора департамента государственного казначейства. С 28 октября 1905 года по 24 апреля 1906 года был министром финансов в кабинете гр. С.Ю. Витте . В настоящее время состоит членом комитета финансов и членом совета государственного банка. В 1902 - 1905 гг. состоял управляющим делами особого совещания о нуждах сельскохозяйственной промышленности. По поручению канцелярии комитета министров составил книгу: “Германская колонизация польских провинций Пруссии по закону 26 апреля 1886 года” (1894). В изданном Министерством финансов для парижской выставки 1900 года сборнике: “Россия в конце XIX века” поместил статью “Монетная система и денежное обращение”.

Шумлянский Павел Михайлович (1750 - 1821) - хирург, брат предыдущего, в службу вступил учеником в санкт-петербургский генеральный госпиталь, откуда выпущен лекарем и служил в различных полках. В 1784 г. отправился в Страсбург, где в 1789 г. за диссертацию “De proxima topicae inflamationis causa” удостоен степени доктора медицины. В 1793 г. назначен профессором анатомии и хирургии кронштадтской хирургической школы; в 1795 г. переведен профессором фармакологии и хирургии в московскую хирургическую школу; при основании московской медико-хирургической академии назначен ординарным профессором хирургии (1800), заведующим московским заводом хирургических инструментов и оператором (1801) московского госпиталя. При основании Харьковского университета переведен туда ординарным профессором хирургии. Кроме диссертации, Шумлянскому принадлежат следующие работы: “Объяснение испытанного действия воды на тело огнем охваченное и стужею пораженное” (СПб., 1792); “Мысли о способах против пожаров” (Харьков, 1805); “Испытание минеральных вод Полтавской губернии Константиновского уезда в дачах Ковалевской” (ib., 1806); “Об испытании минеральных вод в даче Кочубея, в сел. “Дубовые гряды” (ib., 1806, 2-е изд., 1808); “О физических способах жизни” (речь, ib., 1806); “Краткое наставление как предохранить себя от прилипчивых болезней простыми общедоступными средствами” (вместе с Книгиным, ib., 1814); “Примечания с дополнениями к науке о вывихах костей” (М., 1821) и др. Ср. Чистович “История первых медицинских школ в России” (СПб., 1883).

Шаликовы - княжеский грузинский род, возведенный в княжеское достоинство по грамоте грузинского царя Лухрсаба 1611 г.; записан в V части родословной книги Тифлисской губернии. Позднейшая ветвь этого рода записана в V части родословной книги Московской губернии. Самым видным представителем ее был писатель Петр Иванович Шаликов (см.).