Игнатьев (граф Николай Павлович) - государственный деятель. Сын П. Н. И. , родился 17 января 1832 г., учился в Пажеском корпусе, в 1849 г. поступил в лейб-гвардии гусарский Его Величества полк; в 1851 г. кончил академию генерального штаба, в 1854 г. командирован в распоряжение командовавшего войсками в Эстляндии, генерал-адъютанта Ф.Ф. Берга , в 1855 г. исправлял должность обер-квартирмейстера балтийского корпуса. В 1856 г. Игнатьев назначен военным агентом в Лондон, состоя вместе с тем в распоряжении посла нашего в Париже, гр. П.Д. Киселева . Первым заметным шагом Игнатьева на дипломатическом поприще было представление уполномоченным нашим на парижской конференции 1856 г. записки по поводу домогательств Австрии, которая, поддерживаемая Англией, желала воспользоваться недосмотром наших дипломатов и по возможности отдалить Россию от Дуная и Прута, включив в отходящее к Молдавии пространство Болоград, Комрад и как можно более болгарских колоний. Игнатьев доказывал, что граница должна быть проведена по реке Ялпужелю, а не по реке Ялпуху, и что мы можем отстоять Комрад большую часть болгарских колоний, не отдавая этих переселенцев Турции, откуда они разновременно бежали под защиту России. Игнатьеву поручено было непосредственное участие в переговорах по начертанию новой границы России, и, благодаря его доводам, домогательства Австрии и Англии не были удовлетворены. В донесениях своих из Лондона военному министру, Н.О. Сухозанету , Игнатьев, предусматривая восстание сипаев в Индии, указывал на необходимость поддержать Персию в затруднительную для Англии минуту. Вследствие этих донесений Игнатьева в 1857 г. предполагалось назначить его послом в Персию, но назначение это не состоялось, и Игнатьев, с целью ближе ознакомиться с Востоком, отправился путешествовать; проездом через Вену впервые вступил в сношения с деятелями славянства - Палацким, Ригером, Браунером, Добрянским и др. Из Египта Игнатьев вызван был для принятия начальства над военно-дипломатической миссией в Хиву и Бухару. В мае 1858 г. Игнатьев, с конвоем из 50-ти человек, выступил и Оренбурга в путь, сопряженный с большими опасностями всякого рода по мало исследованным путям и даже вовсе неизвестной местности (река Амударья и путь из Хивы в Бухару). В июле он прибыл в Хиву и после многих пререканий заключил с ханом торговый трактат; когда же обнаружилось вероломство хана и желание задержать миссию до возвращения хивинских караванов из Оренбурга, Игнатьев решился отказаться от заключенного, но бесполезного, по его мнению, договора и выйти самовольно не по тому пути, как требовал хан, т. е. обратно на Усть-Юрт, а по предначертанному заранее. После ряда столкновений с туркменами, Игнатьев через Каракуль прибыл в Бухару, где успешно заключил торговый трактат с ханом Наср-Уллой и освободил всех русских подданных, томившихся в Бухарии в неволе. В декабре 1858 г. Игнатьев в сопровождении бухарских посланцев неожиданно явился в Оренбург, где его считали уже погибшим и даже донесли об этом в Санкт-Петербург. В марте 1859 г. Игнатьев, произведенный, 27 лет от роду, в генералы, назначен был уполномоченным в Китай, с которым возникли недоразумения по поводу нежелания пекинского правительства признать Айгунский договор. После 11-месячных переговоров, первоначально о признании и ратификации Айгунского трактата, а потом о заключении нового более обширного договора, Игнатьев убедился, что для понуждения пекинского правительства необходима военная сила. Предложив ультиматум, Игнатьев, вопреки повелению богдыхана, потребовавшего выезда его через Монголию в Кяхту, пробрался через расположение всей китайской армии, сосредоточенной близ Тянь-Цзина, и по реке Пей-хо, для встречи англо-французского десанта, и вошел в сношение с русской эскадрой, собравшейся в Тихом океане, чтобы поступить в его распоряжение. Вслед затем Игнатьев воспользовался ходом событий, с большим искусством вмешался в переговоры между китайцами и англо-французами и оказал услуги и тем, и другим. Признательность китайского правительства за спасение столицы и ускорение удаления союзных войск выразилось в заключении и немедленной ратификации нового пекинского договора 2 ноября 1860 г., по которому за Россией утвержден как левый берег р. Амура, так и р. Уссури со всеми приморскими гаванями до бухты Посьета и маньчжурским берегом до Кореи (Приморская обл.), на западе значительно исправлена граница наша по озеру Нор-Зайсанг и Небесным горам, обеспечено за Россией право сухопутной торговли в китайских владениях и устройство консульств в Урге, Монголии и Кашгаре. В июле 1861 г. (с 1860 г., за заключение договора с Китаем - генерал-адъютант) Игнатьев впервые является в Константинополь для поздравления султана Абдуль-Азиса со вступлением на престол, в августе того же года назначается директором азиатского департамента, а в 1864 г. - чрезвычайным посланником при Порте Оттоманской. Во время восстания кандиотов 1866 г. образ действий Игнатьева был чрезвычайно сдержанный; в греко-болгарской церковной распре он стал на сторону болгар, и под его, главным образом, влиянием состоялся фирман 1870 г. Благодаря сдержанному образу действий Игнатьева, влияние России на Балканском полуострове было восстановлено. Оно пошатнулось лишь вследствие вступления России в союз трех императоров, соглашения с Австрией по поводу герцеговинского восстания 1875 г. и международного дипломатического давления на Турцию, предпринято вследствие ноты графа Андраши о необходимости реформ в Боснии и Герцеговине. Игнатьев, стремясь к независимой политике на Востоке, всеми зависевшими от него средствами противился этому соглашению, хотя решительно выступил на защиту босняков и болгар и стал в резкую оппозицию с политикой Мидхат-паши. Защита славянских народностей создала Игнатьеву чрезвычайно громкую известность в Европе, и на него стали смотреть как на главного представителя воинствующего “панславизма”. Когда собралась константинопольская конференция, Игнатьеву удалось привлечь на свою сторону английского уполномоченного Салисбюри и добиться единодушных со стороны европейских держав представлений Порте. С 18 февраля по 20 марта 1877 г. Игнатьев, с целью обеспечить нейтралитет европейских держав в предстоявшей русско-турецкой войне, посетил Берлин, Париж, Лондон и Вену, но добился лишь бессодержательного лондонского протокола 31 марта. Во все это время подготовительных действий, в Петербурге, благодаря получавшимся из константинопольского посольства сведениям о военной силе Турции, на предстоявший поход смотрели как на “военную прогулку”, вследствие чего Россия начала войну с недостаточными силами. Во время военных действий 1877 г. Игнатьев, назначенный членом Государственного совета, состоял в свите государя. 14 января 1878 г. Игнатьев, в качестве первого уполномоченного, вновь отправился в действующую армию для ведения переговоров с турками, но явился в Адрианополь уже по заключении перемирия. Переговоры, начатые в Адрианополе 2 февраля, были прерваны 8 февраля и возобновлены в Сан-Стефано, где 19 февраля и был подписан Сан-стефанский договор. В мае 1878 г. Игнатьев был уволен в деревню, а вслед затем состоялся берлинский трактат, которым Сан-стефанский договор был совершенно искажен. В последние годы царствования императора Алексанра II Игнатьев был одно время генерал-губернатором Нижнего Новгорода, в марте 1881 г. назначен был министром государственных имуществ, а с мая 1881 по май 1882 г. был министром внутренних дел. Явившись на смену гр. Лорис-Меликова , Игнатьев продолжал осуществление той части его программы, которая относилась к поднятию экономического благосостояния крестьянства. Проект закона о понижении выкупных платежей, уже внесенных гр. Лорис-Меликовым на рассмотрение Государственного совета, был Игнатьевым подвергнут новой переработке с участием небольшого числа сведущих людей, причем однообразная рублевая скидка восторжествовала над принципом соразмерности выкупных платежей с доходностью земли. Равным образом еще при гр. Лорис-Меликове выдвинут был на сцену вопрос о крестьянских переселениях, к обсуждению которого Игнатьев привлек “земских сведущих людей”, и признана была необходимость коренной реформы местного управления и самоуправления, для составления проекта которой была при Игнатьеве учреждена Кахановская комиссия. Инициативе самого гр. Игнатьева принадлежит возбуждение питейного вопроса, разрешение которого, впрочем, не подвинулось при нем вперед; ему же принадлежит участие в составлении положения о крестьянском банке. Но другие части политической программы Лорис-Меликова были оставлены Игнатьевым, что выразилось в издании положения об усиленной и чрезвычайной охране 14 августа, в фактических ограничениях судебной гласности, в ряде административных мероприятий против газет и журналов (приостановка “Голоса”, предостережения “Новой Газете”, “Русскому Курьеру”), в приостановке начатого при гр. Лорис-Меликове пересмотра законов о печати и др. В министерство Игнатьева назначена сенаторская ревизия в прибалтийские губернии и изданы временные правила о евреях 3 мая 1882 г., вскоре после того как еврейские погромы, начавшиеся в Елисаветграде 15 апреля 1881 г., охватили семь губерний и достигли небывалых прежде размеров. С 1884 г. Игнатьев состоит президентом общества для содействия русской промышленности и торговли, с 1888 г. - президентом славянского благотворительного общества. Гр. Игнатьев был, особенно в 1870-х годах, предметом многочисленных брошюр и памфлетов на всех европейских языках. - Ср. ст. С. Гана в “Yusere Zeit” (1877); “Aus der Petersburger Gesellschaft” (5 изд., Лпц., 1880); ст. в “Русской Старине” (1890, ¦ 1).