О людях

Данилевский, Василий Яковлевич - физиолог. Родился в 1852 г. Окончил курс в Харьковском университете по медицинскому факультету. С 1883 до 1911 г. профессор физиологии Харьковского университета. Исследования его, напечатанные в русских и иностранных журналах, касаются физиологии головного мозга, животной теплоты, мускульной системы, гипнотизма у животных, физиологии сердца и др. Отдельно напечатано: “Исследования по сравнительной паразитологии крови” (1888 - 1891) и “Исследования над физиологией действ. электричества на расстоянии” (1900).

Достоевский, Михаил Михайлович - литератор (1820 - 1864), брат знаменитого писателя. Учился в ревельской инженерной команде. В начале 40-х годов вышел в отставку и переселился в Петербург, где напечатал несколько рассказов в “Отечественных Записках”: “Дочка”, “Господин Светелкин”, “Воробей” (1848), “Два старичка” (1849), “Пятьдесят лет” (1850), комедию “Старшая и меньшая” (1851); несколько критических статей он поместил в журнале “Пантеон” (1848, 1852). Более выдаются его прекрасные переводы из Гете (”Рейнеке-Лис”, в “Отечественных Записках”, 1848) и Шиллера (”Дон Карлос”, в “Библиотеке для чтения”, 1848). Сторонник идей Фурье, Достоевский вместе с братом привлекался к делу петрашевцев, но, за недоказанностью активного участия его в кружке, был освобожден. В 1861 г., по возвращении брата в СПб., совместно издавал журнал “Время”, запрещенный в 1863 г. В 1864 г. начал было издание журнала “Эпоха”, но спустя несколько месяцев умер. - См. “Эпоха”, 1864, июнь.

Домбровский, Василий Федорович - историк (1810 - 1845). Окончил курс в нежинской высшей гимназии князя Безбородко ; был профессором русской истории в Киевском университете. Труды Домбровского: “Очерк г. Чернигова и его области в древнее и новое время” (Киев, 1846); “Острожская старина” и “Луцк” (в альманахе “Киевлянин” за 1840 и 1841); “О ямах до конца XVII в.” (”Журнал Министерства Народного Просвещения”, 1841) и др. Его публичные лекции по русской истории, читанные в 1841 и 1842 г., были новинкой для киевского общества и доставили ему большую известность.

Дионисий иконник - русский живописец и иконописец второй половины XV века. Им и его сотрудниками, из которых особенно выделились его сыновья, Феодосий и Владимир, расписан ряд храмов в Москве и в крупных монастырях, и написано множество икон. Кроме нескольких икон, приписываемых кисти Дионисия, до нас дошла в целости лишь роспись собора Рождества Богородицы в Ферапонтовом монастыре. Исследование ее стиля показывает, что Дионисий принадлежал к школе, которая разорвала связь с живописными традициями ранних русских росписей и внесла в исполнение стенописей особенно распространяющийся с этого времени иконописный стиль. - См. В.Т. Георгиевский “Фрески Ферапонтова монастыря” (Санкт-Петербург, 1911). Н. О.

Депп (Александр Филиппович) - генерал-лейтенант, начальник 27-й пехотной дивизии, военный инженер; в последнюю русско-турецкую войну (1877 - 1878) был начальником инженеров действующей армии. По окончании кампании этот же пост занимал в Варшаве и много содействовал приведению в надлежащее состояние наших укреплений на западных окраинах. Умер в 1889 г.

Даль, Владимир Иванович - известный лексикограф. Родился 10 ноября 1801 г. в Екатеринославской губернии, в Луганском заводе (отсюда псевдоним Даля: Казак Луганский). Отец был датчанин, многосторонне образованный, лингвист (знал даже древнееврейский язык), богослов и медик; мать - немка, дочь Фрейтаг, переводившей на русский язык Геснера и Ифланда. Отец Даля принял русское подданство и вообще был горячим русским патриотом. Окончив курс в морском корпусе, Даль несколько лет служил во флоте, но, не вынося моря, вышел в отставку и поступил в Дерптский университет, который и окончил по медицинскому факультету. Походная жизнь его, как военного доктора, сталкивала его с жителями разных областей России, и материалы для будущего “Толкового Словаря”, которые он начал собирать очень рано, все росли. В 1831 г. Даль участвовал в походе против поляков и отличился при переправе Ридигера через Вислу у Юзефова: за неимением инженера, Даль навел мост, защищал его при переправе и затем сам разрушил его. От начальства он получил выговор за неисполнение своих прямых обязанностей, но император Николай I наградил его орденом. По окончании войны Даль поступил ординатором в санкт-петербургский военно-сухопутный госпиталь и близко сошелся с Пушкиным , Жуковским , Крыловым , Гоголем , Языковым , князем Одоевским . Первый его литературный опыт (”Русские сказки. Пяток первый”, Санкт-Петербург, 1832 - пересказ народных сказок) обнаружил его этнографические наклонности. Книга эта навлекла неприятности на автора. По доносу Булгарина она была запрещена, и Даль взят в III отделение, но в тот же день выпущен благодаря заступничеству Жуковского. Тем не менее Даль долго не мог ничего печатать под своим именем. Семь лет он прослужил в Оренбурге; за это время сопутствовал в 1837 г. наследнику (впоследствии императору Александру II ) в его поездке по краю и участвовал в несчастном хивинском походе 1839 г. В 1836 г. он приезжал в Петербург и присутствовал при кончине Пушкина, от которого получил его перстень-талисман. Все это время Даль не оставлял и медицины, пристрастившись особенно к офтальмологии и гомеопатии (одна из первых русских статей в защиту гомеопатии принадлежит Далю: “Современник”, 1838, ¦ 12). В 1834 - 1839 гг. он выпустил “Были и небылицы”. В 1838 г. Даль был выбран (за свои естественно-исторические работы) в члены-корреспонденты Императорской Академии Наук; в 1841 г. назначен секретарем к Л.А. Перовскому , товарищу министра уделов, а потом заведовал (частным образом) особой канцелярией его, как министра внутренних дел, причем вместе с Н. Милютиным составил и вводил “Городовое положение в Санкт-Петербурге”. За это время им напечатаны статьи: “Полтора слова о нынешнем русском языке” (”Москвитянин”, 1842, I, ¦ 2) и “Недовесок” к этой статье (там же, часть V, ¦ 9), брошюры “О скопческой ереси” (1844, редкость) и “Об убивании евреями христианских младенцев” (1844), повесть “Похождения Х.Х. Виольдамура и его Аршета” (1844). В 1846 г. вышли “Сочинения Казака Луганского”. В то же время Даль составил для военных заведений учебники ботаники и зоологии и напечатал ряд повестей и очерков в “Библиотеке для Чтения”, “Отечественных Записках”, “Москвитянине” и сборнике Башуцкого “Наши”, в том числе статьи “О русских пословицах” (”Современник”, 1847, книга 6), “О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа” (”Иллюстрации”, 1845 - 46, 2-е издание, Санкт-Петербург, 1880). С 1849 по 1859 г. он был управляющим нижегородской удельной конторой, что доставило ему возможность собрать разнообразный этнографический материал. За это время напечатаны статьи и сочинения Даля: “О наречиях русского языка” (”Вестник Императорского Географического Общества”, 1852, книга 6; перепечатана в “Толковом Словаре”); “Матросские досуги”, написанные по поручению великого князя Константина Николаевича (Санкт-Петербург, 1853); ряд статей о вреде одной грамотности без просвещения (”Русская Беседа”, 1856, книга III; “Отечественные Записки”, 1857, книга II; “Санкт-Петербургские Ведомости”, 1857, ¦ 245) и целая серия очерков (100) из русской жизни (отдельное издание: “Картины из русского быта”, Санкт-Петербург, 1861). В Нижнем Даль приготовил к изданию “Пословицы” и довел обработку словаря до буквы П. После переселения Даля в Москву начал выходить в свет его “Толковый словарь” (1-е издание, 1861 - 68; второе издание, Санкт-Петербург, 1880 - 82, и 3-е издание под редакцией профессора И.А. Бодуэна де Куртенэ, Санкт-Петербург, 1903 - 1909) и напечатан другой капитальный труд всей жизни Даля: “Пословицы русского народа” (Москва, 1862; 2-е издание, Санкт-Петербург, 1879). За это время появились в печати сочинения и статьи Даля: “Полное собрание сочинений” (Санкт-Петербург, 1861; 2-е издание, Санкт-Петербург, 1878 - 84); “Повести” (Санкт-Петербург, 1861); “Солдатские досуги” (2-е издание, Санкт-Петербург, 1861); “Два сорока бывальщинок для крестьян” (Санкт-Петербург, 1862); записка о русском словаре (”Русская Беседа”, 1860, ¦ 1); полемика с Погодиным об иностранных словах и русском правописании (”Русский”, 1868, ¦ 25, 31, 39, 41). В 1868 г. Даль выбран в почетные члены Императорской Академии Наук (см. подробные разборы Грота , Шренка и Рупрехта в отчете о 4-м присуждении Ломоносовской премии, приложение к XVII т. “Записок Императорской Академии Наук”, 1870; статья А.Н. Пыпина в “Вестнике Европы”, 1873; книга 12 Котляревского в “Беседах общества любителей российской словесности”, 1868, выпуск 2; заметки Николича в “Филологических Записках”, Воронеж, 1871, ¦ 6, 1875 - ¦ 3; 1876 - ¦ 2; дополнения и заметки Шейна: приложение к XXV т. “Записок Императорской Академии Наук”, 1873, и Наумова, Санкт-Петербург, 1874). Собранные им песни Даль отдал Киреевскому, сказки - Афанасьеву . Богатое, лучшее в то время собрание лубочных картин Даля поступило в Императорскую публичную библиотеку и вошло впоследствии в издания Ровинского. В последние годы жизни Даль увлекся спиритизмом и сведенборгианством, занимался переложением первых книг Библии на простонародный язык (”Бытописание”; см. его историю в воспоминаниях Мельникова ), печатал новые “Картины русского быта” в “Русском Вестнике” (1867 - 68). Умер 22 сентября 1872 г., приняв еще в 1871 г. православие (до тех пор был лютеранином). Материалы для биографии Даля: статья П. Б. “В.И. Даль” (”Русский Архив”, 1872, ¦ 10); автобиографическая записка Даля (не окончена, там же, ¦ 11); “Воспоминания о В.И. Дале” (с извлечением из его писем и другой полной автобиографической запиской), Я.К. Грота (”Записки Императорской Академии Наук”, 1873, том XXII); “Из воспоминаний о покойном В.И. Дале” (”Церковная Летопись”, 1873, ¦ 37); “Воспоминания о Дале” П.И. Мельникова (”Русский Вестник”, 1873); биография Максимова, с подробной библиографией, в “Справочном энциклопедическом словаре” Старчевского (Санкт-Петербург, 1855, том IV); “Дневники Т.Г. Шевченка” (”Основа”, 1861 - 62) и А.В. Никитенка (”Русская Старина”, 1889 - 90); “Даль, по воспоминаниям его дочери, Е. Д.” (”Русский Вестник”, 1879, ¦ 7). Подробной биографии Даля до сих пор нет. Самая полная характеристика деятельности Даля - у А.Н. Пыпина, “История русской этнографии” (том I); о его отношении к крестьянскому вопросу см. у В.И. Семевского (”Крестьянский вопрос”, том II, стр. 273 - 278). Главное значение Даля - как собирателя-этнографа. Ни морской корпус, ни медицинский факультет не могли дать ему надлежащей научной подготовки, и он до конца дней остался дилетантом-самоучкой. На свой настоящий путь Даль попал чисто инстинктивно, и собирание материалов у него шло сначала без всяких определенных научных целей. Только личные отношения к писателям пушкинской эпохи, а также к московским славянофилам, поставили определенные цели его деятельности. В природе Даля, несмотря на естественно-историческое образование, полученное в Дерптском университете, было что-то мешавшее ему сделаться спокойным и точным ученым. Причиной этому была отчасти беспокойная бродячая жизнь, отчасти наклонность к поэтическому творчеству, отчасти, быть может, некоторый коренной, органический недостаток во всем духовном складе Даля (вспомним его увлечения гомеопатией, спиритизмом, Сведенборгом и т. д.). Его словарь, памятник огромной личной энергии, трудолюбия и настойчивости, ценен лишь как богатое собрание сырого материала, лексического и этнографического (различные объяснения обрядов, поверий, предметов культуры и т. д.), не всегда достоверного. Даль не мог понять (см. его полемику с А.Н. Пыпиным в конце IV т. Словаря), что ссылки на одно “русское ухо”, на “дух языка”, “на мир, на всю Русь”, при невозможности доказать, “были ли в печати, кем и где говорились” слова в роде “пособ”, “пособка” (от “пособить”), “колоземица”, “казотка”, “глазоем” и т. д., ничего не доказывают и ценности материала не возвышают. Характеристичны слова самого Даля: “С грамматикой я искони был в каком-то разладе, не умея применять ее к нашему языку и чуждаясь ее не столько по рассудку, сколько по какому-то темному чувству, чтобы она не сбила с толку” и т. д. (напутное слово к Словарю). Этот разлад Даля с грамматикой не мог не сказаться на его Словаре, расположенном по этимологической системе “гнезда”, разумной в основе, но оказавшейся не по силам Далю. Благодаря этому у него “дышло” (заимствованное из немецкого “Deichsel”) стоит в связи с “дыхать”, “дышать”, “простор” - с “простой” и т. д. Тем не менее Словарь Даля до сих пор является единственным и драгоценным пособием для каждого занимающегося русским языком. Даль один из первых занимался также русской диалектологией и был превосходным практическим знатоком русских говоров, умевшим по двум-трем сказанным словам определить местожительство говорящего, но никогда не мог воспользоваться этим знанием и дать научную характеристику знакомых ему диалектических особенностей. Как писатель-беллетрист Даль теперь почти совсем забыт, хотя в свое время его высоко ставили такие ценители, как Белинский и Тургенев . Многочисленные повести и рассказы его страдают отсутствием настоящего художественного творчества, глубокого чувства и широкого взгляда на народ и жизнь. Дальше бытовых картинок, схваченных на лету анекдотов, рассказанных своеобразным языком, бойко, живо, с известным юмором, иногда впадающим в манерность и прибауточность, Даль не пошел, и главная заслуга его в этой области заключается в широком пользовании этнографическим материалом. Своей этнографической цены некоторые очерки Даля не утратили и до сих пор. С. Булич.

Добронравов, Варнава Алексеевич - известный акушер. Родился в 1848 г.; кончил медицинский факультет Московского университета; доцент акушерских и женских болезней сперва в московском, затем в Киевском университетах. Напечатал ряд статей по своей специальности, большей частью в “Летописях московского хирургического общества”.

Довнар-Запольский, Митрофан Викторович - историк. Родился в 1867 г. Окончил историко-филологический факультет университета святого Владимира, где состоит профессором русской истории. В 1905 г. им открыты в Киеве высшие женские вечерние курсы, в 1906 г. - высшие коммерческие курсы, преобразованные затем в коммерческий институт. Напечатал: “Очерк истории кривичской и дреговичской земель до конца XII столетия” (Киев, 1891); “Очерки обычного семейного права крестьян Минской губернии” (Москва, 1897); “Польско-литовская уния на сеймах до 1506 г.” (1897); “Государственное хозяйство великого княжества Литовского при Ягеллонах” (том I, Киев, 1901, магистерская диссертация); “Очерк истории западнорусского крестьянства в XVI в.” (докторская диссертация, ib., 1905); “Мемуары декабристов” (ib., 1906); “Тайное общество декабристов” (ib., 1906); “Идеалы декабристов” (ib., 1907); “Из истории общественных течений в России” (собрание статей, Киев, 1906); “Торговля и промышленность московского периода” (1912) и др., а также ряд статей по этнографии, этнологии, обычному праву, социологии в периодических изданиях.

Дадиан - мингрельский княжеский род. Родоначальник их, сванетский дворянин Кацо Чикуани или Чиковани, пользуясь возникшими в конце XVII в. беспорядками в Мингрелии, овладел этой страной и был владетельным ее князем. Потомки его владели Мингрелией до 1803 г., когда князь Григорий Дадиан принял подданство России на правах вассального владетеля. В 1867 г. князь Николай Дадиан окончательно уступил свои права на Мингрелию России, причем получил титул светлости и фамилию князя Мингрельского, для себя и старшего в роде своих потомков; брат его Андрей получил фамилию князя Дадиана-Мингрельского; младшие же потомки князя Николая Мингрельского и все потомки князя Андрея Дадиана-Мингрельского сохраняют фамилию князей Дадиан, которую носят также многие другие ветви этого рода. В. Р.

Дмитриева, Валентина Иововна - известная писательница. Родилась в 1859 г. в крестьянской семье; училась на медицинских курсах в Петербурге, получила звание врача, но практикой почти не занималась. В интересной автобиографии, помещенной в “Сборнике на память учащимся женщинам”, Дмитриева дает довольно безрадостную картину своего детства. “Я была самая старшая и поэтому должна была помогать матери в ее трудах и заботах. Помощь моя главным образом состояла в няньченьи моих маленьких братьев, и в течение нескольких лет я помню себя не иначе, как с младенцем на руках”… Нелегко дались и годы учения, но это не поколебало присущего Дмитриевой оптимистического отношения к жизни; ее воспоминания заканчиваются характерным для нее заключением: “Я считаю себя очень счастливой: на жизненном пути своем я встретила столько замечательно хороших людей, что одно воспоминание о них в самые трудные минуты моей жизни поддерживает во мне бодрость духа, и никакие невзгоды, никакие неудачи не могут поколебать во мне веры в человека”… Бодрость и светлый идеализм проходят яркой нитью и через сочинения Дмитриевой. Все ее герои обладают богатым запасом жизнерадостности, все “ищут другой жизни”, не довольствуясь серой действительностью. Первый рассказ Дмитриевой был напечатан в 1880-х годах. С тех пор ею написано более 60 произведений, среди которых есть большие повести и романы. По плодовитости Дмитриеву можно сопоставить только с Хвощинской или Элизой Ожешко. Роднит Дмитриеву с ними и основной гуманный характер ее творчества. По глубокой преданности лучшим заветам русской литературы и органической общественности Дмитриева - писательница типично-русская. Ранние произведения Дмитриевой посвящены изображению народной жизни; народ рисуется в них с большим благожелательством, но без крайней идеализации. Впоследствии она с вниманием отнеслась и к городу, интересуясь по преимуществу рабочим людом. Вообще темы и сюжеты у Дмитриевой чрезвычайно разнообразны: она не сосредоточивается исключительно на анализе любви и семейных отношений, а откликается на всевозможные стороны жизни. Женская природа ее сказывается разве в одном - в более любовной обрисовке женских образов сравнительно с мужскими; среди ее героинь (особенно крестьянок) попадаются очень интересные, явно близкие автору; все это - яркие индивидуальности, по уму и характеру не уступающие мужчинам, успешно разрешающие для себя “женский вопрос” на деле (Спиридониха в рассказе “Ахметкина жена” и Чека в “Пчелы жужжат”). “Жизнь сложна, но к ней надо относиться просто” - эти слова одного из героев Дмитриевой можно поставить эпиграфом к ее творчеству в целом. Основная положительная черта произведений Дмитриевой - здоровая и выразительная объективность, но отсюда и их некоторый недостаток: отсутствие глубины и холодность. Ни загадок, ни проблем, ни особенных зигзагов психологии в ее творчестве нет: оно слишком просто. Достоинство Дмитриевой - чисто беллетристическая природа ее таланта. Она не описывает, а изображает, дает реальную картину, увлекает живостью рассказа, юмором, то добродушным, то злым, иногда окрашенным тенденциозностью. Дмитриева писательница старой реалистической школы; по манере письма она ближе всего стоит к Тургеневу . Большая часть ранних произведений Дмитриевой из народной жизни издана отдельно; кроме того, в отдельных изданиях имеется роман “Червонный Хутор” и три в разное время вышедших тома ее рассказов. Полного собрания ее сочинений пока нет. Е. Колтоновская.