О людях

Чаплыгины - три дворянских рода (очевидно, одного происхождения), восходящие к XVII веку и записанные в VI части родословных книг Воронежской, Курской и Рязанской губерний. Есть еще два рода Ч., позднейшего происхождения.

Чижов (Федор Васильевич, 1811 - 1877) - крупный предприниматель, финансист и писатель. Происходя из небогатой дворянской семьи Костромской губернии, в раннем детстве и молодости прошел тяжелую школу бедности. Окончил курс в Санкт-Петербургском университете со степенью кандидата физико-математических наук и тогда же был назначен преподавателем начертательной геометрии в университете. В Санкт-Петербурге Чижов занимался у академика Остроградского . В университете Чижов в качестве адъюнкта читал математические науки до 1840 г. В 1836 г. получил степень магистра за диссертацию: “Об общей теории равновесия с приложением к равновесию жидких тел и определению фигуры земли” (СПб., 1836). В 1838 г. издал первое русское сочинение о паровых машинах (”Паровые машины. История, описание и приложение их”, СПб.). В последние годы преподавания в университете Чижов перешел к занятиям историей литературы и искусства. В 1839 г. вышел его перевод, с примечаниями, “Истории европейской литературы XV и XVI столетий”, Галлама, в 1841 г. - переделка с английского: “Призвание женщины”. 1840 - 1847 годы Чижов провел за границей, большей частью в Италии: сюда влекло его желание заняться историей искусства, “как одним из самых прямых путей к истории человечества”. Его статьи по искусству появлялись в “Современнике”, “Москвитянине”, “Московском Сборнике” (об Овербеке, о работах русских художников в Риме, о римских работах Муравьева, Джованни Фиезольский и многих других). Впоследствии им выполнен перевод “Истории пластики” Любке и “Истории искусства” Куглера. В Италии Чижов жил в близком общении с Гоголем и Языковым (о Гоголе он оставил ценные воспоминания). К 1845 г., когда Чижов на время приезжал из-за границы в Россию, относится личное его знакомство и сближение с славянофилами. Чижов разделял их взгляды на значение и призвание России и на славянский вопрос. Будучи за границей, Чижов путешествовал по южнославянским землям. На возвратном пути, в 1847 г., Чижов был арестован на границе и привезен в Санкт-Петербург. Здесь ему учинили допрос, с кем он виделся за границей, в чем состоят славянофильские идеи, какие имеет суждения о соединении славянских земель, кто в Москве предан славянофильским идеям, зачем он носит бороду и т. д. Никакого преступления за Чижовым не нашли и недели через две выпустили под секретный надзор. Чижов направился в Киевскую губернию, арендовал имение и занялся шелководством. Его “Письма о шелководстве” помещались в “Санкт-Петербургских Ведомостях” и в 1870 г. в Москве вышли отдельно. После крымской кампании пора невольного досуга Чижова кончается, он переезжает в Москву и здесь развивает энергичную деятельность на поприще промышленном и финансовом. С эпохой русского возрождения после 1854 г. связано оживление русской торговли и промышленности; крупное промышленное торговое движение в Москве является окрашенным в национальный цвет, крупные предприятия основываются по патриотическим соображениям. Чижов выступает сначала как теоретик торгового движения: в 1858 г., вместе с Бабстом, он приступает к изданию “Вестника Промышленности” (издается в 1858 - 1861 гг.). Как приложение к нему, выходит газета промышленности и торговли “Акционер” (одно время выдавалась как приложение к газете “День”). Чижов деятельно защищал покровительство отечественной промышленности. От деятельности теоретической Чижов переходит к практической. По его инициативе и при его содействии создается первая “русская” частная железная дорога от Москвы до Ярославля и Вологды. Чижов является одним из главных инициаторов и руководителей московского купеческого банка и московского купеческого общества взаимного кредита; он становится во главе крупных капиталистов, купивших от правительства Московско-Курскую железную дорогу. Наконец, Чижов организует товарищество архангельско-мурманского срочного пароходства. Огромное свое состояние (около 6 миллионов) он оставил на устройство в Костромской губернии профессиональных технических училищ. После Чижова остался огромный дневник, веденный им в течение несколькими десятков лет, хранящийся теперь в Румянцевском музее и могущий быть вскрытым только через сорок лет после его смерти. Под редакцией Чижова было выпущено одно из изданий сочинений Гоголя. См. И.С. Аксаков “Федор Васильевич Чижов” (из речи, “Русский Архив”, 1878, книга 1); “Промышленные училища Ф.В. Чижова в Костромской губернии” (М., 1901; с биографическим очерком); Аркадий Чероков “Ф.В. Чижов и его связи с Гоголем” (М., 1902); “Воспоминания Ф.В. Чижова” (”Исторический Вестник”, 1883, февраль, ответы Чижова в 3-м отделении); В.В. Григорьев “Санкт-Петербургский университет в течение первых 50 лет” (СПб., 1870); “Записки и дневник” Никитенко; письма Чижова к Гоголю в “Русской Старине” (1889, июль).

Чулков (Михаил Дмитриевич, 1740 - 1793) - замечательный литератор. О жизни его сохранились чрезвычайно скудные сведения. В предисловии ко 2-му изданию его “Записок экономических” сказано, что Ч. “в малолетстве обучался в Московском университете и, изучив одно токмо начальное основание словесных наук, взят был из оного с прочими по памятному указу и определен на службу”. К этим данным можно прибавить только то, что в 1790 г. Ч. был надворным советником и секретарем сената. С ранней молодости он отличался необыкновенной любовью к литературе и “писал почти беспрестанно сочинения всякого рода”. Ч. был одним из самых плодовитых и разносторонних писателей XVIII века, и не бесталанным. Митрополит Евгений свидетельствует, что Ч. “около 20 лет возраста своего (следовательно в 1760 г.) отличал уже себя многими изрядными стихотворениями и романами”. Первые опыты Ч. остаются для нас неизвестными; знаем только, что в 1767 г. он издал “Краткий мифологический лексикон”, да, по Сопикову , в 1766 - 1768 гг. выпустил в 4 частях “Пересмешник, или Славянские сказки” (Евгений указывает только на одно второе издание, 1783 - 1789 гг.). В первом периоде своей деятельности Ч. чувствовал склонность к беллетристике и сатире. В эпоху сатирических журналов Ч. издавал два небольшие сатирические журнала: “И то, и се” (1769) и “Парнасский Щепетильник” (1770), в котором немало следов полемической борьбы с литературными противниками: особенным его нападкам подверглись романист Ф.А. Эмин и В.И. Майков . Их осмеял он и в сатирической поэме “Плачевное падение стихотворцев” (впоследствии эта поэма вышла отдельной книгой в Санкт-Петербурге без обозначения года, вместе со стихами на качели, на семик и на масляницу). В период увлечения сатирой Ч. издал первую (больше не было) часть необыкновенно популярного у наших предков романа “Пригожая повариха, или Похождение развратной женщины” (часть I, Санкт-Петербург, 1770). По своей внешней фабуле он является сколком с французских романов приключений; типы, выводимые в романе (ухаживатель Ахаль, Светон, секретарь), часто встречаются в сатирических журналах. Надо предположить, что обстановка жизни Ч. содействовала возникновению в нем склонности изучать песни, сказки, обряды и суеверия народные. В его журналах заслуживают внимание и стиль, по изобилию пословиц и поговорок приближающийся к народному, и нередкие этнографические заметки, народные песни. После издания журналов Ч. обращается к большим сводным трудам этнографического характера. Первым таким трудом было “Собрание разных песен”. Мы знаем, что первые две части этого собрания были напечатаны по распоряжению императрицы Екатерины II и были готовы в 1776 г. (приводимое всюду указание на то, что собрание песен Ч. в 4-х частях было напечатано в 1770 - 1775 гг., неверно, ибо 19 июля 1776 г. Ч. ходатайствовал о разрешении императрицы печатать и остальные части сборника; см. “Архив дирекции Императорских театров”, отдел II, стр. 101, Санкт-Петербург, 1892). Первое издание песен, сделанное Ч. при сотрудничестве Михаила Попова , в настоящее время ненаходимо и мы знаем о нем только по последующим. Второе издание было сделано Н.И. Новиковым в 1780 - 1781 гг.; оно было дополнено двумя частями и в литературе известно как “Новиковский песенник” (”Новое и полное собрание российских песен, содержащее в себе песни любовные, пастушеские, шутливые, простонародные, хоральные свадебные, святочные, с присовокуплением песен из разных российских опер и комедий”; впоследствии издание повторялось). Ч. заносил в свое собрание не только народные песни, которые, можно догадываться, он не записывал со слов, а списывал с тетрадей грамотеев, но и модные романсы современных ему авторов и арии из комических опер. Значение сборника Ч. велико: до него не появлялось такого богатства народных песен, и он первый стал печатать песни без изменений и поправок стиля. В истории изучения русской народности Ч. принадлежит почетное место. Собирание песен современникам его казалось по меньшей мере делом совершенно излишним, если не вредным: даже митрополит Платон отозвался о песнях, переизданных Н.И. Новиковым, как “о сумнительных”. В 1780 г. Ч. приступил к новому этнографическому собранию, значительно низшему по своей научной ценности. В 1780 - 1783 гг. в университетской типографии у Новикова были отпечатаны в 10 частях “Русские сказки, содержащие древнейшие повествования о славных богатырях, сказки народные и прочие оставшиеся через пересказывание в памяти приключения”. Ч. отличался большой любовью к памятникам народного творчества, но не обладал этнографическим пониманием, которое, впрочем, в то время еще и не привилось; он считал вполне возможным обращаться с былинами и народными рассказами по своему усмотрению. Ни одна из тех повестей, “которые рассказываются в харчевне”, не занесена им в подлинном виде: он изменял, переделывал, дополнял их по рыцарским романам, по изданиям “Bibliotheque bleue”. В 1782 г. вышел его “Словарь русских суеверий”, который был переиздан в 1786 г. под заглавием: “Абевега русских суеверий, идолопоклонничества, жертвоприношений, свадебных, простонародных обрядов, колдовства, шаманства и прочее”. Для своего времени это был замечательный этнографический труд, которым в наше время находил возможным пользоваться А.Н. Афанасьев в своих “Поэтических воззрениях славян на природу”. От занятий этнографией Ч. перешел к занятиям историей промышленности и юриспруденцией. Труды Ч. по истории торговли до сих пор совершенно не оценены. Им написано и по повелению императрицы за счет ее кабинета издано огромное “Историческое описание российской коммерции при всех портах и границах от древних времен до настоящего и всех преимуществ, узаконий и т. д.”. (Москва, 1781 - 1788, 7 частей, в 21 томе; величайшая библиографическая редкость). Труд Ч. основан на изучении архивных материалов и для истории нашего торгового законодательства имеет важное значение. В 1788 г. появилось извлечение из этого труда: “Краткая история российской торговли” (Москва). Из “Описания” же извлечены “Словарь учрежденных в России ярмарок, изданный для обращения в торговле” (Москва, 1788) и “Наставление необходимо нужное для купцов, а особливо для молодых людей” (Москва, 1788). К области практической экономии относятся “Записки экономические для всегдашнего исполнения в деревнях приказчику и рачительному эконому” (Москва, 1788, 2-е издание, 1790). Ч. одному из первых пришла в голову мысль популяризовать русские законы и издать справочную юридическую книжку. В 1791 - 1792 годах вышел в 5 книгах его “Словарь юридический, или Свод российских узаконений, временных учреждений суда и расправы”. В первой части узаконения были расположены в азбучном порядке, во второй - в хронологическом, с Уложения по 1790 г. (первая часть была переиздана в Новгороде в 1796 г.). Затем Ч. был начат “Сельский лечебник, или Словарь врачевания болезней, бывающих в роде человеческом, в роде скотском и птиц домашних” (при жизни Ч. вышло в Москве, в 1789 - 90 г., 4 части; после его смерти, в 1803 г., вышла 5-я). Остальные напечатанные труды Ч.: “Похождение Ахиллесово под именем Пирра до осады Троянской” (Санкт-Петербург, 1709, 2-е издание, Москва, 1788, по Сопикову); “Оберон, поэма Виланда в 14 песнях” (перевод с немецкого, Москва, 1787); “Переложение в стихах прозаического с французского перевода писем Петрарки к любовнице его Лори” (указание самого Ч.; по рукописи Сопикова эта книга не известна). В рукописях остались многие сочинения Ч.: как проект вечного мира, примечания об экономических крестьянах, проект о заведении купеческого банка, словарь русского языка, словарь земледелия, скотоводства и домостроительства, поэма в девяти песнях о Самозванце Гришке Отрепьеве и др. Добавим: еще сообщение Ч. о том, что его комедия, до нас не дошедшая, под заглавием: “Как хочешь, назови” представлялась неоднократно в придворном театре в Санкт-Петербурге. Общей оценки деятельности Ч. не существует. Ч. был в своем роде Ломоносовым , конечно, меньших размеров. Его труды энциклопедического характера принесли большую пользу русскому обществу; труды по истории русской торговли составляют солидное ученое исследование; этнографические его своды сыграли большую роль в истории изучения русской народности. Биографические сведения о Ч.: Новиков “Опыт исторического словаря” (перепечатан в книге П.А. Ефремова “Материалы по русской литературе”); предисловие при 2-м издании “Экономических Записок” (Москва, 1791; перепечатано Забелиным в “Летописях русской литературы и древности”, том I, Москва, 1859, стр. 198 - 200); заметка А. Фомина “К биографии Ч.” (”Книговедение”, 1894, ¦ 7 - 8, стр. 16); “Словарь” митрополита Евгения (1845, часть 2-я; перепечатано в “Русской поэзии” Венгерова , выпуск V, стр. 872; здесь же перепечатка отзыва А.Н. Цыпина о Ч.; примечания историко-литературные и библиографические А. Лященко , выпуск VI, стр. 408); заметка в “Историческом Вестнике” (декабрь, 1893). Оценка этнографических трудов Ч. у А.Н. Пыпина , в “Истории русской этнографии” (том I, стр. 65 - 69). Данные о Ч. разбросаны у Афанасьева, “Русские сатирические журналы” (стр. 7 - 10, 258 и др.), у Галахова в “Исторической хрестоматии” и “Истории русской словесности”; у Булича “Сумароков и современная ему критика” (стр. 269, 272). См. также Лонгинов “Библиографические Записки” (”Современник”, 1856, июль, ¦ 8, стр. 19); его же заметку (”Русский Архив”, 1870, стр. 1348; к ней дополнение, там же, стр. 1935); М.А. Дмитриев “Мелочи из запаса моей памяти” (стр. 9, 28); Батюшков “Сочинения”, издание Л. Майкова (том II, стр. 398); Державин “Сочинения”, издание Грота (том II, 214; III, 117, 119, IV, 49, 746). Библиографические указания о сочинениях Ч.; см. у Губерти (том I, ¦ 166; том II, ¦ 27, 129), Остроглазова (¦ 196, 264, 291), Бурцева. В новейшее время перепечатаны: “Плачевное падение стихотворцев”, в “Русской поэзии”, Венгерова (выпуск V) и “Пригожая Повариха”, в “Обстоятельном библиографическом описании” Бурцева (том V, Санкт-Петербург, 1901, стр. 156 и следующие). Портрет - у Ровинского , “Словарь” (том III). П. Щеголев.

Чарыковы - старинный дворянский род, записанный в VI части родословных книг губернии Тамбовской, Пензенской и Херсонской и ведущий происхождение от Степана Самуйлова, “за храбрость” на войне жалованного царем Алексеем Михайловичем вотчинами. Герб внесен в V часть Гербовника. Есть еще несколько родов Ч. более позднего происхождения (II ч.).

Чельцов (Иван Васильевич, 1828 - 1878) - историк церкви, сын священника Рязанской губернии. Образование получил в рязанской семинарии и Санкт-Петербургской духовной академии, в которой был профессором церковной истории. С 1859 по 1867 гг. заведовал библиотекой рукописей, образовавшейся из старопечатных книг и рукописей Новгородско-Софийской и Кирилло-Белозерской библиотек, при передаче их в санкт-петербургскую академию. С 1871 по 1874 гг. Чельцов был редактором “Христианского Чтения”. Под редакцией Чельцова издан в 1862 г. второй том (1186 - 1206) трудов византийского историка Никиты Хониата. Литературные труды Чельцова: “История христианской церкви” (СПб., 1861); “Древние формы символа веры” (СПб., 1869, докторская диссертация); “Внешнее состояние греческой церкви с 1054 по 1204 гг.” (”Христианское Чтение”, 1857, II); “Римско-католическая церковь во Франции” (ib., 1861, I); “О павликианах” (ib., 1877, I); перевод послания апостола Варнавы с Тишендорфова издания Синайской библии и исследование о тексте и времени происхождения этого послания. См. “Церковный Вестник”, 1878, ¦ 10 (некролог Чельцова); И. Чистович “Санкт-Петербургская духовная академия за последние 30 лет, 1858 - 1888 годы” (СПб., 1889).

Черкасский (Алексей Михайлович, князь, 1680 - 1742) - канцлер. В 1702 г., будучи ближним стольником, определен в помощники к своему отцу (Михаилу Яковлевичу), тобольскому воеводе, при котором служил 10 лет, а в 1714 г. вызван в Петербург и назначен членом комиссии городских строений. В 1719 г. Черкасский, как человек честный и неподкупный, был отправлен в Сибирь губернатором; в 1726 г. сделан сенатором. Во время избрания на русский престол Анны Иоанновны (1730) Черкасский, богатейший по количеству душ помещик в России, руководил партией дворян, восставших против верховников, за что потом сделан одним из трех кабинет-министров, а в 1740 г. возведен в сан великого канцлера. По отзыву историка Щербатова , Черкасский “человек молчаливый, тихий, коего разум никогда в великих чинах не блистал, повсюду являл осторожность”. Как кабинет-министр, он подписал торговый договор с Англией (1734), а в звании канцлера - два трактата: с прусским двором (1740) и с английским (1741). Его единственная от второго брака с княжной Марьей Юрьевной Трубецкой дочь Варвара Алексеевна состояла камер-фрейлиной Высочайшего двора, считалась самой богатой невестой в России, была сватана за известного сатирика князя Антиоха Дмитриевича Кантемира , отказавшегося от женитьбы, и выдана, с приданым в 70 000 душ крестьян, за графа Петра Борисовича Шереметева , благодаря чему у последнего и образовалось громадное “шереметевское состояние”. В. Р-в.

Чермак (Николай Карлович) - профессор гистологии, родился в 1856 г. Учился в реальной гимназии в Баку, где и окончил курс в 1872 г., а затем в том же году поступил в медико-хирургическую академию (1872 - 1877). Во время русско-турецкой войны был командирован Обществом Красного Креста в действующую армию. В 1890 г. защитил диссертацию на степень доктора медицины. В 1892 г. был командирован с научной целью на 2 года за границу; по возвращении был некоторое время прозектором при кафедре гистологии и эмбриологии и приват-доцентом, а с 1895 г. был избран профессором по кафедре сравнительной анатомии, гистологии и эмбриологии в Юрьеве. В 1903 г. вышел в отставку по болезни. Главнейшие труды: “Строение и развитие хрящевой ткани” (диссертация, СПб., 1890); “Einige Ergeibnisse uber die Zussammensetzung, Entwicklung und Function der Lymphknotchen der Darmwand” (”Arch. fur microsc. Anat”, том 42, 1893); “Das Centrosoma im Befruchtungsmomente bei den Salmoniden” (”Anat. Anz.”, том XXII, 1903); “Ueber die Desintegration und die Reintegration des Kernkorperchens bei der Kariokinese” (”Anatom. Anz.”, том XV, 1899).

Чингиз-хан - замечательный завоеватель. Родился на берегу Онона в Монголии около 1155 г.; первоначально носил имя Темучин. Его отец, Есугай-бахадур, по-видимому, имел некоторое влияние среди монголов, но после его смерти (около 1168 г.) его приверженцы тотчас покинули его вдову и детей; семья несколько лет скиталась в лесах, питаясь кореньями, дичью и рыбой. Возмужав, Темучин постепенно собрал вокруг себя некоторое число приверженцев из степной аристократии, присоединился к хану христианских кераитов и принял участие в союзе с китайским правительством, сначала в борьбе против усилившихся татар, живших около озера Буир-нор, потом против демократического движения, во главе которого стал его бывший друг Чжамуха. После поражения Чжамухи (1201) произошла ссора между Темучином и кераитским ханом; последний вступил в соглашение с Чжамухой и привлек на свою сторону часть приверженцев Темучина. В 1203 г. кераитский хан был убит, и Темучин овладел всей Восточной Монголией. Чжамуха восстановил против него западных монголов, найманов, которые также были разбиты, после чего вся Монголия объединилась под властью Темучина; тогда же (1206) последний принял титул Чингиза (точное значение этого титула еще не установлено), дал основанному им кочевому государству строго аристократическое устройство и окружил себя телохранителями, которые пользовались значительными привилегиями сравнительно с прочими монголами, но были подчинены строгой дисциплине. При покорении найманов Чингиз познакомился с началами письменного делопроизводства, находившегося там в руках уйгуров (см.); те же уйгуры поступили на службу к Чингизу и были первыми чиновниками в монгольском государстве и первыми учителями монголов. По-видимому, Чингиз надеялся впоследствии заменить уйгуров природными монголами, так как велел знатным монгольским юношам, между прочим и своим сыновьям, учиться языку и письменности уйгуров. После распространения монгольского владычества, еще при жизни Чингиза, монголы пользовались также услугами китайских и персидских чиновников. Преследуя бежавших из Монголии кочевников, монголы в 1209 г. приняли покорность от уйгуров в Восточном Туркестане, в 1211 г. - от карлуков, в северной части Семиречья; в том же году началась война с Китаем, временно остановившая успехи монголов на западе. Северный Китай принадлежал в то время чжурчжэням, народу маньчжурского происхождения (династия Цзинь; см. XV, 202 и XVIII, 580). В 1215 г., Чингиз взял Пекин; окончательное завоевание государства чжурчжэней произошло уже при преемнике Чингиза, Угэдэе (см. Монголия, история, XIX, 748). В 1216 г. возобновились походы против бежавших на запад кочевников; в том же году произошло случайное столкновение между монгольским отрядом и войском хорезмшаха Мухаммеда, объединившего под своей властью мусульманскую Среднюю Азию и Иран (см. XXIII, 398 и XXXVII, 193). Начавшиеся около того же времени, на почве торговых интересов, дипломатические сношения между Чингизом и Мухаммедом окончились в 1218 г. разграблением каравана, посланного Чингизом, и избиением купцов в Отраре (XXXIV, 203), пограничном городе во владениях Мухаммеда. Это заставило Чингиза, не окончив завоевание Китая, отправить войска на запад. В 1218 г. монголы завоевали Семиречье и Восточный Туркестан, которыми владел бежавший из Монголии найманский царевич Кучлук; в 1219 г. Чингиз лично выступил в поход со всеми своими сыновьями и с главными военными силами; осенью того же года монголы подступили к Отрару. В 1220 г. был завоеван Мавераннехр; отряды, посланные для преследования бежавшего Мухаммеда, прошли через Персию, Кавказ и Южную Россию и оттуда вернулись в Среднюю Азию (см. Калка). Сам Чингиз в 1221 г. завоевал Афганистан, его сын Тулуй-Хорасан, другие сыновья - Хорезм (см. Хивинское ханство). В 1225 г. Чингиз-хан вернулся в Монголию. В землях к северу от Амударьи и к востоку от Каспийского моря владычество монголов было им прочно установлено; Персия и Южная Россия были вновь завоеваны его преемниками. В 1225 или в начале 1226 г. Чингиз предпринял поход на страну тангутов (см.), где умер в августе 1227 г. Мы имеем довольно подробные сведения как о наружности Чингиза (высокий рост, крепкое телосложение, широкий лоб, длинная борода), так и о чертах его характера. С дарованиями полководца он соединял организаторские способности, непреклонную волю и самообладание, которого не могли поколебать ни неудачи, ни оскорбления, ни обманутые надежды. Щедростью и приветливостью он обладал в достаточной степени, чтобы сохранить привязанность своих сподвижников. Не отказывая себе в радостях жизни, он, в противоположность большинству своих потомков, оставался чужд излишеств, несовместимых с деятельностью правителя и полководца, и дожил до преклонных лет, сохранив в полной силе свои умственные способности. Происходя из народа, стоявшего в то время на самой низкой степени культуры, Чингиз был лишен всякого образования, не имел времени усвоить те знания, которым велел обучать своих сыновей, и до конца жизни не знал другого языка, кроме монгольского. Естественно, что круг идей его был очень ограничен; по-видимому, он чувствовал себя только атаманом, который ведет своих воинов к победам, доставляет им богатство и славу и за это имеет право на лучшую часть добычи. В приписанных ему изречениях нет признаков понимания идеи о благе целого народа; еще меньше можно предполагать в нем широкие государственные стремления. Нет основания полагать, что он с самого начала задавался обширными завоевательными планами; все его войны вызывались событиями. Смуты, среди которых выдвинулся Чингиз, не могли окончиться иначе, как объединением Монголии, которое всегда влекло за собой нападение кочевников на Китай; походы на запад были вызваны преследованием бежавших врагов, необходимостью получать с запада товары, которых не мог больше давать опустошенный Китай, и непредвиденным событием в Отраре. Идея всемирного владычества появляется у монголов только при преемниках Чингиза. Основные начала, устройства империи были заимствованы из сферы кочевого быта; понятие родовой собственности было перенесено из области частноправовых отношений в область государственного права; империя считалась собственностью всего ханского рода; еще при жизни Чингиза его сыновьям были назначены уделы. Благодаря созданию гвардии, Чингиз имел в своем распоряжении достаточное число испытанных людей, которым мог без опасений поручать военное начальство в отдаленных областях; при устройстве гражданского управления он должен был пользоваться услугами покоренных народов. По-видимому, он хотел освободить от этого своих преемников; таким желанием естественнее всего объяснить принятую им меру обучения монгольских юношей уйгурской письменности. Более широких цивилизаторских стремлений у Чингиза не было; по его мысли, монголы, ради сохранения своего военного преобладания, должны были по-прежнему вести кочевую жизнь, не жить ни в городах, ни в селах, но пользоваться трудами рук покоренных земледельцев и ремесленников и только для этой цели охранять их. Несмотря на все это, деятельность Чингиза имела более прочные результаты, чем деятельность других мировых завоевателей (Александра Македонского, Тимура , Наполеона). Границы империи после Чингиза не только не сократились, но значительно расширились, и по обширности монгольская империя превзошла все когда-либо существовавшие государства. Единство империи сохранялось 40 лет после смерти Чингиза; господство его потомков в государствах, образовавшихся после распадения империи, продолжалось еще около ста лет. В Средней Азии и Персии и в настоящее время сохранились многие должности и учреждения, введенные в этих странах монголами. Успех деятельности Чингиза объясняется только его гениальными природными дарованиями; у него не было ни предшественников, которые бы подготовили для него почву, ни сподвижников, которые бы могли оказывать на него влияние, ни достойных преемников. Как монгольские военачальники, так и находившиеся на монгольской службе представители культурных наций были только орудием в руках Чингиза; ни один из его сыновей и внуков не наследовал его дарований; лучшие из них могли только продолжать в том же духе деятельность основателя империи, но не могли думать о переустройстве государства на новых началах, сообразно требованиям времени; для них, как для их подданных, заветы Чингиза были непререкаемым авторитетом. В глазах современников и потомства Чингиз был единственным создателем и устроителем монгольской империи.

Чевкин (Константин Владимирович, 1802 - 1875) - русский государственный и военный деятель. Получил образование в пажеском корпусе. В 1827 г. участвовал в персидской кампании; в 1828 г. находился в действующей армии при осаде Браилова и Варны и при переходе через Балканы и занятия Адрианополя. В польскую кампанию участвовал в действиях против мятежников при Остроленке, при штурме Варшавы и взятии Модлины. В 1834 г. назначен начальником штаба корпуса горных инженеров. В 1836 г. ездил за границу для осмотра иностранной горной промышленности, в 1840 г. осматривал за границей железные дороги. В 1843 г. Ч. осматривал горные и соляные промыслы Южной России, а в 1845 г. Уральские заводы. С 1853 по 1862 гг. Ч. был главным управляющим путей сообщения, а затем членом государственного совета и председателем департамента экономики. С 1872 г. Ч. состоял председателем комитета по делам Царства Польского.

Чукмасов (Иван Акимович, 1831 - 1864) - медальер; служа в звании кондуктора при санкт-петербургском монетном дворе, учился в Императорской Академии Художеств под руководством А.П. Лялина и получил в ней одну за другой медали: малую серебряную в 1853 г. за вылепленный из воска барельеф “Прометей”, большую серебряную в 1854 г. за другой такой же барельеф “Милон Кротонский” и малую золотую, в 1855 г., за подобную же работу на тему “Персей освобождает Андромеду”. Окончил курс академии в 1857 г. со званием художника XIV класса, присужденным ему за исполнение медальерной программы “Жертвоприношение Авраама”. Затем продолжал служить на монетном дворе в качестве младшего, а потом старшего медальера, и в 1857 г., за лепку и штемпель медали, изображающей “Превращение Дафны в лавровый куст”, был признан академиком. Из медалей, выбитых по его штемпелям, известны: раздававшаяся от имени великой княгини Елены Павловны в виде премии на сельскохозяйственной выставке Императорского вольного экономического общества, на кончину К. Брюллова , на постановку памятника императору Николаю I в здании санкт-петербургской биржи, на кончину императрицы Александры Федоровны , на кончину цесаревича Николая Александровича , в честь столетия московского воспитательного дома, в честь академика К.М. Бэра по случаю 50-летия его ученой деятельности, в память столетия со дня смерти М.В. Ломоносова , в память 25-летия кончины А.С. Пушкина и выдаваемая Академией Наук рецензентам сочинений, представленных на соискание наград графа Уварова .